ОЛЬГА ПОПОВА: "ХОРОШО БЫ АКТЕРУ ПОБЫТЬ В РЕЖИССЕРСКОЙ ШКУРЕ"

В конкурсной программе "Кинотавра-2009" принимал участие новый фильм режиссера Веры Сторожевой, снявшей фильмы "Небо. Самолет. Девушка" и "Путешествие с домашними животными". Ее новая работа называется "Скоро весна". В нем запечатлен удивительный актерский дуэт - заглавные женские роли исполняют Ксения Кутепова и Ольга Попова, с которой и поговорила журналист РуДата.

Оля, я хотела сначала спросить, как вы познакомились с Верой Сторожевой, но оказалось, что это ваша мама...

Да.

Тогда этот вопрос автоматически отпадает. Но возникает другой. Каково вообще быть дочерью режиссера? Они ведь люди властные, им это по профессии положено. Они привыкли гнуть свою линию как в творчестве, так и в жизни, разве нет?

Мне кажется, так у всех, профессия здесь ни при чем.

Но режиссер ведь должен командовать. Это ведь такой Карабас Барабас, который дергает всех за ниточки...

Если он будет дергать всех за ниточки, у него ничего не получится, потому что он же не может все делать сам. Он просто объясняет задачу, говорит, что бы он хотел получить. К тому же ведь на площадке есть еще художник-постановщик, художник-костюмер, художник по гриму. Это же все художники, которые творят свое собственное искусство. Просто они это делают в какой-то общей концепции, которая задана режиссером. Никакой чудовищной тирании нет.

На пресс-конференции Вера сказала, что этот фильм, "Скоро весна", она обдумывала три года. Я не представляю как так долго можно заниматься одной и той же идеей...

Это, конечно, у нее самой нужно спросить. Но мне кажется, что лучше подольше подумать, чем выпускать фильм, в котором совершенно не ясно, что, почему и кто как себя ведет, не доделаны все причинно-следственные связи.

А такая долгосрочность отразилась на жизни вне кино? Может быть какие-то моменты, привычки переходили в вашу домашнюю жизнь? - Это ведь происходит, когда читаешь какую-то книгу, например...

Наверное, просто начинаешь задумываться о чем-то. А привычек как таковых физических - не появилось. Ведь люди, которые играют маньяков, не идут потом на улицу убивать.

К тому же параллельно с разработкой этого фильма мама делала еще и другой.

А сколько вам сейчас лет?

Осенью будет 21.|

А идея такой история, где обязательно должны были играть вы, возникла, когда вам было шестнадцать. Пять лет прошло...

Это долго, да. Но всякие такие задумки я обычно закидываю в голову, и там они уже как-то само трансформируется, это не нужно постоянно контролировать.

Вы сами хотели сняться в этой работе, или просто мама сказала: "Надо"?

Первый вариант сценария, который у нас был, меня немного смутил.

Почему?

Совершенно было не понятно, кто что делает и что говорит. Он был больше литературный, было очень много длинных монологов.

А потом их перевели во взгляды, картинки?

Да, все стало более приближено к киноязыку.

В картине есть эпизод, где горит каркас недостроенного храма. Мне показалось, что это случилось, из-за того, что матушка Екатерина, которую играет Ксения Кутепова, поехала в больницу вместе со своим бывшим мужчиной. Ведь в фильме есть момент, когда ваша героиня рассказывает о том, что одну монахиню, которая сбежала с парнем, покарал Бог, и они оба разбились. А здесь эта утрата как предупреждение...

А можно еще провести параллель с храмом Соломона, который построил его, потому что он все правильно делал. А его отцу это было не дано, потому что он убил слишком много людей. И, может быть, и этим людям также из-за их поступков не дано было его возвести, или дано, но не сейчас. Или Екатерина его строила, еще будучи обиженной на Павла.

А кто придумал это замечательное красное платье, в котором вы появляетесь в середине фильма?

Это потрясающие художники по костюмам Ирина и Марина. Они с Верой работают уже пятую картину. Они тогда притащили на "Мосфильм" кучу красных матерей, и буквально на булавках на мне все это соорудили.

Ваша героиня немного не от мира сего...

Такая блаженная.

Почему она вот именно такая? Чем она занималась в детском доме, чтобы такой стать?

Просто такой человек родился. К тому же мы не знаем, в каком возрасте ее оттуда забрали монахини.. И вообще она живет в такой атмосфере, что ей не нужно завоевывать себе территорию для жизни, с кем-то бороться.

Тем более, что она там практически одна женщина, потому что Катерина уже не женщина, а монахиня...

И при том это же монастырское подворье, и никакого разврата там быть не может.

Вы играли себя в определенных обстоятельствах или все же другого человека?

О, нет. Периодически на съемках звучало: "Отлично, Оля. А теперь тоже самое, но как бы это сделала героиня, а не ты". Так что очень многие моменты приходилось переделывать.

Тогда как вы готовились к роли? Может быть, в детские дома ездили, может быть, еще что-то?

Нет, ничего не делала, во-обще, никакой подготовки. Может быть, имеет значение, что для меня и с меня писались некоторые моменты. А, может, просто мне нужно было вернуться на эти пять лет назад.

А такие люди существуют в реальности?

Конечно. У меня в школе была подруга, которая ходил всех нас мирила, хотела, чтобы никто не ссорился, чтобы мы все дружили.

А что с ней дальше произошло?

Я не знаю. Хотя не давно натолкнулись друг на друга в интернете, на "Одноклассниках". Просто поздоровались, и все.

Я училась в православной гимназии первые три года. Там была очень домашняя атмосфера, учеников было столько же, сколько и учителей. А теперь оказывается, что эти милые дети выросли в таких крокодилов: кто-то пошел в юристы, кто-то в модели, у кого-то теперь куча татуировок…

Так что, как выясняется, даже образование не очень сильно влияет на человека. Вот Ольга, моя героиня, родилась такой, и с ней уже ничего не сделаешь.

Церковь для вас много значит?

Я верующий человек. Для меня это серьезная тема.

Оля, вы же учитесь во ВГИКе у Соловьева. И я знаю, что вы уже успели съездить на европейский фестиваль с каким-то своим фильмом...

Сейчас я заканчиваю третий курс, а этот фильм я сделала на первом. Он документальный, пятнадцатиминутный, называется «В теме».

Сами снимали?

Все сама. Снимала свою подругу Евгению. Просто поставила камеру, и мы с ней через нее общались. Вообще-то было обычное учебное задание. Соловьев просто сказал: "Покажите мне то, что я еще не видел". Я посмотрела на этого умудренного опытом человека, и думаю: "Что же ты не видел, что же тебе такого показать..." Затем принесла фильм, и он сказал: "О, да, такого я не ожидал".

Что же ваша подруга там говорит такого, что даже Соловьева это шокировало?

А, ну, подруга просто лесбиянка, и она рассказывает своей жизни, о том, как ее периодически кто-то пытается грохнуть в метро, как на нее нападал человек с ножом, такие истории. В фильме говорится о том, что все представляют лесбиянок как пышногрудых блондинок, а на самом деле такой образ не совсем верен.

Мне кажется, фильм получился, потому что мы с Женей знакомы уже десять лет. Фактически мы с ней общались как и обычно, просто все это было заснято.

А она была в курсе, что ее снимают?

Я ей сказала, что единственное место, куда эта запись попадет, это будет наша мастерская из 30 человек плюс мастера - все. Она ответила: "Ну, ладно..." Потом я ей звоню через некоторое время, говорю: "Женя, у меня для тебя плохая новость. По поводу нашего фильма. Его берут на "Берлинале…" Она в ответ: "Так и знала, что это плохо кончится..." Но в итоге мы с ней договорились, что просто в России это не будет сильно афишироваться.

А как отреагировали на фильм на "Берлинале"?

Поаплодировали и дали деньги на новый. Я как раз сейчас им занимаюсь. Он про русского художника, который приезжает в Берлин, о том, как он там живет. Я хотела рассказать о людях, которым здесь плохо, и они едут за границу, потому что думают, что там будет лучше. Но в результате оказывается, что и там точно также, если ты бездельник, и тогда ничего не изменится, куда бы ты ни переезжал. А если ты работаешь, то можешь реализоваться в любой стране.

Вам пригодится актерский опыт, если вы будете снимать свой полный метр? Ведь это важно - представить, каково актерам...

Мне кажется, наоборот актерам нужно представлять иногда, каково режиссеру. Ведь актеры часто видят одну сцену, которая сейчас делается, и пытаются решить роль именно в ее контексте. Но они не видят, что было до этого и к чему все должно прийти, и тогда приходится сражаться с ними, потому что они считают, что, например, здесь должны стукнуть рукой по столу, но мы-то знаем, что в следующей сцене это эмоционально не склеится.

А режиссеры ведь - это люди, которые должны уметь все. Нас учат и актерскому мастерству, и операторскому - такой вот человек-винегрет получается.