Новости кино: В основном конкурсе 33 ММКФ – фильм Николая Хомерики «Сердца бумеранг»
- Режиссёр Николай Хомерики представил на 33 ММКФ свою новую картину под интригующим названием «Сердца бумеранг». Фильм о молодом помощнике машиниста метро, Косте, узнающем о неизлечимой болезни сердца и угрозе умереть в любую минуту, снимал оператор Шандор Беркеши, выразивший свое удовольствие по поводу того, что картину было решено снимать в черно-белом варианте как более соответствовавшем, по словам Николая Хомерики, рассказываемой истории «о бренности бытия».
Пресс-конференцию по фильму «Сердца бумеранг», в которой участвовали режиссёр Николай Хомерики, актёры Александр Яценко и Александр Ильин, продюсеры Светлана Кучмаева и Анастасия Рагозина, оператор Шандор Беркеши, вёл Пётр Шепотинник.
Вопрос: Откуда такое название – «Сердца...» и еще «...бумеранг», немного вычурное...
Николай Хомерики: Просто у меня был фильм «Вдвоем» — про маму, которая умирала, а это фильм – сын умирает, поэтому бумеранг сердца.
Пётр Шепотинник: Первый фильм Николая назывался «Вдвоем», это короткометражный фильм, рассказывавший про больную мать, а тут возвращается эта история – бумерангом...
Шандор, насколько я понимаю, Вы в первый раз снимали черно-белое изображение. Я давно не видел такого точного черно-белого изображения. Это сложно - переходить от цвета к изображению, которое как бы противоречит современным тенденциям сделать все гораздо более ярким, красочным?
Шандор Беркеши: Это очень радостно было перейти. Я об этом переходе давно мечтал, последний раз снимал черно-белое кино еще учась в институте. И, когда мы встретились с Николаем, он дал мне сценарий почитать и потом сказал, что хочет снять черно-белое кино. И я когда читал, чувствовал, что это необходимо. Было очень приятно, что мы в этом отношении друг друга очень быстро поняли и так и снимали эту картину.
Немного сложновато было в том плане, что, когда давным-давно и много снимаешь в цвете, то у оператора вырабатывается цветное зрение. Попробуйте дать оператору камеру с черно-белой пленкой - и что он наснимает... Я один раз это сделал – взял в Праге фотоаппарат с черно-белой пленкой, и потом в Москве все повыбрасывал, потому что это невозможно было смотреть – я все снимал в цвете.
И здесь, на съемках, я себя заставлял усилием воли не обращать внимание на то, какой оттенок имеет, например, то или иное платье, а смотрел на композицию и светил так, как делал давно – жестко, контрастно, изначально изображение было практически графичное, то есть очень жесткое.
И это для меня было очень приятно, я давно мечтал снять черно-белую картину. Спасибо Николаю, что мы снимали на черно-белую пленку, спасибо продюсерам за то, что они на это решились, спасибо лаборатории «Синелаб».
Николай Хомерики: Это такая прихоть режиссерская, если честно, я думал, что фильм про бренность бытия… и мне казалось, что черно-белое изображение больше соответствует истории, тому, что парень умирает и мы видим жизнь, как будто бы она была 30 лет назад, а это наша современная история.
Вопрос: Частично метро снимали в Петербурге, а действие фильма происходит в Москве. А что – все снять в Москве вам не дали?
Николай Хомерики: Да, денег не хватило... ну и не только из-за этого...
Светлана Кучмаева: Московское метро стоило безумных денег, основная сумма, выделенная на фильм, предоставлена Министерством культуры. Плюс мой партнер, продюсер Анастасия Рагозина добавила, за что большое спасибо, иначе мы бы просто не выжили, потому что мы снимали в Москве, а в Москве, как известно, снимать дорого. Московское метро выставило стоимость 200 тысяч в час, а мы снимали неделю, потому что все планы были очень важные для картины.
Анастасия Рагозина: Николай поддержал потом эту идею съемок в петербургском метро, потому что в принципе неважно, где это происходило - в Питере или Москве, это внутренние проблемы героя...
Николай Хомерики: Мне очень хотелось бы, чтобы метрополитен, где люди снимают все на мобильные телефоны, на что угодно, наконец разрешили снимать людям. Метро до сих пор считается режимным объектом и очень тяжело снимать там кино, и люди просто требуют взятки за то, чтобы снимать там кино.
В метро предоставляют за дикие деньги для съемок перегон на «Полежаевской», но разрешают снимать только там, а почему нельзя снимать на других станциях...
Пётр Шепотинник: У меня вопрос актрисе. Как Вы, Наталья, чувствовали себя в этой компании? Хорошо, уютно?
Наталья Батрак: Мне очень нравится группа, мне было очень приятно, когда мы встретились первый раз с Колей. Проб не было, но мы час проговорили, и через час Коля сообщил, что утверждает меня на эту роль. И огромное спасибо, что меня снимал такой великий оператор.
Группа была замечательная, и Коля создавал на площадке какую-то необыкновенную атмосферу. Он тонкий, чувственный режиссер. Когда я прочитала сценарий, я со многим была не согласна и пришла ему сказать об этом. Николай сказал: «Я все сделаю, ни о чем не волнуйся». И как актриса я доверилась режиссеру и ни о чем не жалею.
Светлана Кучмаева: Я все время работаю в кино и кроме него ничего не умею делать, но такое кино у нас впервые, потому что Николай действительно создает такую ауру. Съемочная группа выходила снимать в Новый год. В это время люди хотят быть дома с семьей и в таких случаях либо просят переработки, либо отгулы, а здесь все работают на одну идею, вся съемочная группа работает.
Мне кажется, что картина очень тонкая. Когда мы не умираем, а просто знаем, что больны, мир вокруг нас становится иным, смотрится и воспринимается по-другому - и то же метро, и те же люди, и те же поезда. Мне кажется, что люди, работавшие на картине, прониклись этим ощущением, что это может быть с каждым. Мне жалко, что кто-то этого не услышал.
Вопрос: Вопрос о сцене с Ренатой Литвиновой. Этот эпизод ритмически выбивается из фильма. Зачем нужна была эта сцена? Взбодрить зрителя?
Николай Хомерики: Хотелось, чтобы скучно, скучно, а потом не скучно, а потом опять скучно...
Пётр Шепотинник: ... скучно в высоком смысле.
Я очень рад, что картина впервые присутствует в международном конкурсе, огромная благодарность Николаю и продюсерам за то, что они показали эту работу.
1 июля 2011 года, Записала Екатерина Гоголева специально для www.rudata.ru
