Поиск
На сайте: 763814 статей, 327745 фото.

Горев, Фёдор Петрович

Фёдор Петрович Горев
Дата рождения: 1850
Дата смерти: 1910
Гражданство: Россия
Профессия: актёр

Фёдор Петрович Горев — знаменитый русский актёр, в Малом театре с 1880 по 1897 и с 1904 по 1910 годы.

Очерк

Чехов в одном из писем 1897 г. замечает о Гореве: «Из пяти раз один он играет очень хорошо, даже замечательно. У него нехорошая манера поднимать плечи и выстреливать фразы, но у него способность иногда в некоторых пьесах возвышаться до такого неравного подъема, на какой не способен ни один русский актер». Аналогичный взгляд на Горева встречается у всех, кто писал о нем. Общепринятым является мнение, что это «актёр-поэт», «актёр минутного вдохновения», «актёр мочаловского типа». При несомненной верности этих рассуждений они таят в себе некое недоразумение: бесспорно, что Горев — актёр интуиции, неосознанного творчества, что при наличии пламенного темперамента у него отсутствовала работа над собой, своим развитием и совершенствованием, что чувство в нём главное, а рассудочность отсутствовала в его игре. Но Горев, в отличие от Мочалова, играл всегда мало удачно в тех ролях, которые с самого начала не удавались ему, — в этом отношении показательны роли классического репертуара: Чацкий, Эрнани, Король («Гамлет»), Грозный («Василиса Мелентьева»), Лир, — или современного репертуара, которые благодаря своей тематике требовали рассудочной работы, кропотливого анализа или знания литературы и современной беллетристики. И, наоборот, если роль чем-либо взволновала его, была ему понятна, близка, дорога, он с первого же спектакля играл её одинаков изумительно, нигде не только не снижая эмоциональной её окраски, но из спектакля в спектакль уснащая её новыми частностями, деталями, паузами, которые он, найдя «по вдохновенью», фиксировал, и также экспрессивно их воспроизводил на повторных спектаклях. Это можно было наблюдать на спектаклях «Ота» Стриндберга, «Отелло», в котором он играл Брабанцио, «Старого барина» Пальма (его коронная роль, игранная им больше трехсот раз все с нарастающей художественной выразительностью внешних и внутренних красок).
Знаменитый еще в провинции Арман Дюваль («Дама с камелиями»), прославленный Макс Холмин («Блуждающие огни»), Горев достигал поразительных эффектов, помимо «Старого барина», в ролях маркиза де Тремуйля («Граф де Ризор») и особенно Томилина («Порыв» Рокшанина). Предания театра говорят нам о том, что Горев заставлял рыдать зрительный зал, что умирая на сцене, он доводил свою игру до предельного реализма. Очевидцы сохранили нам воспоминания о том, как зрительный зал замирал в мертвенной тишине, внимая страстному любовному признанию Горева, или слушая полную глубочайшего страдания речь его, или глядя на его мимическую игру в знаменитых «горевских» паузах, длившихся несколько минут («Порыв», «Отец»), когда актер раскрывал внутреннюю муку, переживаемую воплощаемым им лицом, с предельной эмоциональной насыщенностью.
Но было и ещё одно и существенное отличие от актеров «нутра», всегда субъективных и играющих себя в каждом образе. Горев обладал дарованием разнообразным. Его Репетилов, легкомысленный и элегантный, беспомощно жаждущий сочувствия, ради чего он врёт; его нагло циничный Григорий («Плоды просвещения»); его Кречинский, в котором убедительно совмещался шулер высокой марки и изысканно светский лев; своеобразно жалкий и вместе комичный Жевакин; русский до мозга костей князь Бельский («Дмитрий Самозванец») и узколобый консерватор, подлинный англичанин Лорд Кавершам («Идеальный муж» Уайльда) — всё это роли, в которых раскрывалось блестящее дарованье Ф. П. Горева.
Сын еврея-кантониста и дочери священника, он своё детство провел в местечковом «шинке», а затем был в услужении у помещика, дальше служил приказчиком в модном магазине, работал в типографии, в фотографии и восемнадцати лет стал провинциальным актёром. Затем успехи в Москве в театре Бренко, Артистическом кружке, в Петербурге на императорской сцене, опять в Москве, вновь в провинции, гастроли за границей с М. Г. Савиной и снова Малый театр — таков сценический путь этого актёра-самородка, всегда полагавшегося только на свое «нутро» и не достигшего благодаря этому того положения на мировой сцене, какое по праву могло бы ему принадлежать.

Библиография

Ссылки