• 	Ходоровски Алехандро 001.jpg Алехандро Ходоровски

  В день открытия Третьего Международного фестиваля современного кино «ЗАВТРА/2MORROW3» состоялась пресс-конференция жюри фестиваля, в которой приняли участие актриса театра и кино Полина Агуреева, кинорежиссёр, продюсер, сценарист, оператор Жан-Стефан Совер, актёр и кинорежиссёр Рутгер Хауэр и председатель жюри – режиссёр, писатель, драматург, актёр Алехандро Ходоровски. Участники обсудили критерии, по которым будут выбирать фильмы для вручения наград, и рассказали о своих планах на будущее. Вёл пресс-конференцию программный директор фестиваля Алексей Медведев.
  

Алексей Медведев: Начну я с традиционного вопроса – почему Вы приняли приглашение, чего Вы ждете от фильмов, которые будут на фестивале, и по каким критериям будете выбирать победителей?
Алехандро Ходоровски: Перед тем, как прийти сюда, я обратился к членам жюри и сказал то же, что говорил Алексей: о различиях между нами, о субъективности мнений, о том, что раздача призов всегда несправедлива для других, что это большая нравственная проблема. Я бы никогда не согласился это делать, но я приехал сюда, потому что мои дедушка и бабушка приехали в Чили из России вместе с моим пятилетним тогда отцом. Потом в Чили у него был магазин женского белья и его называли украинским домом.
Для меня Россия была страна-сказка, и русский язык был для меня огромной загадкой. Отец и мать ненавидели друг друга, часто ссорились, и ссорились по-русски, и не хотели, чтобы я это понимал. Поэтому, когда меня пригласили стать президентом жюри в России, я согласился, чтобы обрести наконец свои корни. Так что дело тут не в кино, дело в генеалогии. И я очень рад здесь оказаться.
С другой стороны, мне нравится бросать вызов самому себе, потому что у каждого художника есть большое эго, и мне нравится тешить свое эго. Чтобы раздавать призы, нужно обладать некоторым масштабом, нужно быть щедрым, надо думать при этом о других, а не о себе. Мне захотелось подумать о других. Но пока что я нахожусь в пределах своего эго. Я устал от этого, я устал от самого себя. Мне наконец-то хочется полюбить других кинематографистов, что сложно для меня, поскольку мне всю жизнь хотелось быть лучшим. Поэтому эти ближайшие четыре дня я буду совершенствоваться в покорности и смирении.
Я не знаю, сможет ли мистер Хауэр давать призы, потому что мне кажется, что у него большое эго, как у всех актеров. Как такой мощный актер, как мистер Хауэр, будет давать приз другому актеру? Ему придется проявить гибкость.
Алексей Медведев: Думаю, надо мистера Хауэра попросить ответить на вопрос Алехандро – как он будет давать призы?
Рутгер Хауэр: Мой опыт подсказывает мне, что мало, кто видит жизнь, как вижу я. Двадцать лет назад я видел лучше. Я пытаюсь найти связь с российским кинематографом, я считаю, что у этой страны огромный потенциал, поэтому я здесь.
Полина Агуреева: Я не собираюсь никого судить, скорее, мной движет любопытство, а от кинематографа я всегда жду очень простой вещи – чуда. Всегда хочется испытать такие эмоции, которые наверно испытывали те зрители, кто видели «Прибытие поезда». Я такого чуда жду. Мне кажется, что очень важно судить о явлении по законам этого явления.
Мне очень бы хотелось посмотреть фильмы и попробовать их оценить, не судить, а именно оценить, с точки зрения мира самого фильма, войти в образ этого фильма. Мне кажется, что чем больше художник, тем шире, ярче мир, который он создает. Мне хотелось бы в него погрузиться и, исходя из созданного в фильме мира, судить о картине.
Жан-Стефан Совер: Я очень рад находиться здесь. Когда Алексей предложил мне быть членом жюри, я не мог отказать ему. Я полностью доверял ему в выборе фильмов, зная, как он выбирает фильм, как он составляет программу, знал, что это будет мощно, глубоко. Я ждал с нетерпением, когда объявят имя председателя жюри, и был просто в восторге, узнав, что жюри возглавит Алехандро Ходоровски. Это не просто режиссер, это - мастер, маэстро. Я очень рад, что я в такой компании.

	Хауэр Рутгер 001.jpg Рутгер Хауэр

Вопрос: Вы сказали, что ищете контакты с российским кинематографом. Это будет совместное производство, Вы готовы снять фильм по русскому сценарию?
Рутгер Хауэр: Я постараюсь поделиться теми знаниями, которые у меня есть, с кинематографистами, а также я хотел бы изучить Россию. Это пятилетний план. Имеются разные барьеры, в том числе языковые, но мне любопытно, как кинематографисты могут делать фильмы вместе, а я знаю, что они это делают.

Вопрос: Ваш фильм «Джонни Бешеный Пес» занял первое место на этом фестивале в прошлом году. Как Вы себя чувствуете сегодня в роли члена жюри?
Жан-Стефан Совер: В моей жизни это в первый раз. Это полная неизвестность, это дело непростое, постараюсь быть на высоте.

Алексей Медведев: У нас запланирован показ фильма «Святая кровь» Алехандро Ходоровски. Он особенно настаивал на показе копии фильма из его коллекции, которая не подвергалась цензуре. Чем отличается эта копия?
Алехандро Ходоровски: В течение 30 лет у меня были большие проблемы с американскими продюсерами. Они не хотели, чтобы мои фильмы показывались в кино, не знаю, чем они руководствовались, но история эта очень длинная. Но за эти 30 лет мы очень хорошо узнали друг друга. Я ездил в США, чтобы восстанавливать фильм, чтобы устранить все технические недостатки, в том числе и старые копии, которые вы наверно видели. Все, что вы видели до этого, были копии, попавшие к вам через пиратов. Поскольку все это было запрещено, то, естественно, единственные каналы были пиратские. Я давал эти копии пиратам специально, это был мой способ войны. В этих копиях было много технических недостатков, и часто бывало так, что наиболее жестокие куски из фильма были вырезаны, а я люблю в фильмах жестокость. Например, «Святая кровь» была очень сильно порезана, чтобы ее можно было показать по телевидению.
Телевидение – это великий враг кино, оно показывает фильмы для того, чтобы зрители могли есть за просмотром. Говорят, что телевидение и кухня – одно и то же, чтобы можно было переваривать, глядя кино. Поэтому фильмы с сильными эмоциями и сценами жестокости запрещаются к показу, из экономических соображений.
Теперь телевидение само продюсирует фильмы, и каждый раз надо под него прогибаться, приспосабливаться к вкусам телевидения. Это ужасно, очень прискорбно. Слава богу, существуют на свете фестивали, где можно увидеть фильмы в первозданном виде. Поэтому я и попросил, чтобы здесь показали полную версию картины. Надеюсь, вы в таком виде ее увидите, я рад, что вы получите такую возможность.
В былое время я был очень силен и очень жесток, а с возрастом я стал еще сильнее, и я очень не уверен в том, что мой следующий фильм можно будет показать даже на фестивале. Я буду его на стенах показывать. Когда я закончил «Священную гору», ее показали в Лос-Анджелес на кладбище, на могиле Рудольфа Валентино. Вот это хорошее место для показа. И было много молодых зрителей, которые сидели на надгробиях. Вот это было замечательно, потому что кино, как правило, показывается в закрытых помещениях. И это тоже навязывает свои условия, потому что режутся, сокращаются фильмы, чтобы можно было сделать несколько сеансов в течение дня. И единственный критерий фильма – это сбор в течение дня. Тот, кто собрал 300 миллионов долларов, тот автоматически гений. А я свой следующий фильм сделаю для того, чтобы потерять деньги, этот фильм не заработает ни одного доллара.

	Агуреева Полина, Совер Жан-Стефан.jpg Полина Агуреева, Жан-Стефан Совер

Алексей Медведев: В заключение - традиционный вопрос: от какой работы оторвало Вас приглашение на фестиваль, к каким делам Вы вернетесь, когда фестиваль закончится?
Алехандро Ходоровски: Я временно приостановил работу над своим следующим фильмом, продюсеры его русские, но я не буду называть их имена, потому что не уверен, что они этого бы хотели. Я начал готовиться к съемкам три дня назад. Это фильм бескомпромиссный. Я назову его «Дети Крота», но это скорее моя насмешка над фильмами вроде «Супермена» и фильмами про супергероев вроде «Человека-паука» и других подобных. Это история двух братьев, полностью противоположных друг другу, которые постепенно становятся одним человеком. Для меня мир в настоящее время – это война между братьями, единственный способ избавиться от этого, это мутировать ментально и слиться в единое целое, не уничтожить друг друга, а слиться воедино. Единство – это конец всех войн. Об этом будет мой фильм.
Рутгер Хауэр: Кроме кинематографических планов, у меня есть планы, связанные с интернетом. Дело в том, что он открывает много новых возможностей: в интернете кинематограф не подвергается цензуре, и стоимость кинематографических проектов в интернете невысока, поэтому кинематографист может себе позволить больше, чем если бы он делал это, как обычно.
Мы на расстоянии одного клика от совершенно нового мира, в котором мы сможем одновременно делать один и тот же фильм, находясь в разных странах. С одной стороны, это пугает, с другой стороны – воодушевляет. И я хотел бы исследовать эту область, посмотреть, как на это прореагируют зрители, как поведут себя кинематографисты.
Полина Агуреева: Про кинематограф я не могу ничего сказать, в основном я работаю сейчас над собой.
Жан-Стефан Совер: Я переехал в Нью-Йорк, начал там работать над новым фильмом. Это городская сказка, я хочу снимать ее зимой, поэтому жду февраля, когда в Нью-Йорке будет снег. В основе фильма - книга Жана Кокто «Маленькое чудовище». Я тоже хотел бы снять бескомпромиссный фильм, сделав акцент на художественную сторону, совместив в фильме различные виды кино – цветное, черно-белое, комикс, анимацию. Мои герои в замкнутом пространстве покажут, каким образом работают мечты, как работает художественный образ. Я хотел бы на этом остановиться. Сделать освобожденный фильм с большим количеством долларов на выходе.
В прошлом году я пережил несколько сильных мгновений на фестивале, когда Иван Дыховичный пригласил нас на показ и показал свой последний фильм. Мы оказались в маленьком зале, где вместе с ним посмотрели кино, и я пережил действительно что-то очень важное, потому что в этот момент я понял весь дух фестиваля, проникся им, я понял, кто такой Иван. И сегодня я думаю о нем, я думаю, что он с нами, и я понимаю, почему этот фестиваль ему посвящен.

16 октября 2009 года, Записала Екатерина Гоголева специально для www.rudata.ru