Любовь Павловна Косицкая (в замужестве Никулина) — выдающаяся русская актриса, в Малом театре с 1846 по 1867 годы.

Биография

Родилась 16 (28) августа 1827 в селе Ждановка, что была недалеко от Нижнего Новгорода.

Семья

Первый брак был неудачен, во втором родила ребёнка.

Очерк

Имя Никулиной-Косицкой прочно сплетено с той группой актёров Малого театра, которые во главе с Провом Садовским, почувствовав в произведениях Островского жизненную правду, сумели раскрыть его образы с громадной силой, способствовавшей поступательному движению искусства актёра.
Первая пьеса Островского («Не в свои сани не садись»), поставленная на сцене, была дана 14/27 января 1853 г. в бенефис Никулиной-Косицкой. Яркость образа Русакова, созданного П. М. Садовским, задушевная искренность и невиданная раньше простота Бородкина, воплощенного С. Васильевым, и поэтичность, непосредственность и сила огромного чувства Никулиной-Косицкой, игравшей Авдотью Максимовну, потрясли зрителей. Впервые со сцены раздалось «новое слово», и зазвучало он не только в тексте драматурга, но и в игре актёров.
Никулина-Косицкая первая и замечательная Катерина в «Грозе», первая Груня в «Не так живи, как хочется», Анна Ивановна в «Бедность не порок». Ей близок был Островский, близок потому, что она «до четырнадцати лет скиталась по губернским и ярмарочным городам» и провела свою раннюю юность на берегу Волги, в той самой купеческой и мещанской среде, которая дала материал для произведений великого драматурга, а тяжёлые впечатления детства, оставившие след на всю её жизнь, позволили ей раскрывать образы Островского с подлинным и притом потрясающим чувством.
Она оставила свои воспоминанья.
«Мы, — пишет она, — были дворовые, крепостные люди одного господина, которого народ звал собакой. Мы, бывши детьми, боялись даже его имени, а он сам был воплощённый страх. Я родилась в доме этого барина, на земле, облитой кровью и слезами бедных крестьян». Не раз семья её перепродавалась от одного помещика к другому, — всюду видела она страданья окружающих. А когда отец её выкупился на волю, то ей довелось испытать и крайнюю нужду и жестокое униженье… «Бродяга мечтательная», как её называли, случайно попадает в театр (в это время она служила «горничной-девкой» у богатой купчихи), и на тринадцатилетнюю девочку спектакль производит такое ошеломляющее впечатление, что все её мечты сосредоточиваются на желании пойти в актрисы. Угрозы матери, считавшей, что служба в театре «позор, хуже которого нет ничего на свете», не останавливают девочку, и она уходит на сцену. Играет она в Нижнем, Ярославле, Рыбинске и добивается поступления в 1844 году в Московское театральное училище; через два года она уже актриса Малого театра, где сразу начинает пользоваться успехом.
В бесконечном ряде ничтожных пьес текущего репертуара она умеет волновать зрителей, а в мелодрамах вызывает восторг («Параша-Сибирячка», и особенно Мария в «Материнском благословении»); играет она и Шиллера (Луша — «Коварство и любовь») и Шекспира (Регана — «Король Лир», Дездемона — «Отелло», Офелия — «Гамлет»), а впоследствии потрясает зрительный зал силой своего чувства в «Горькой судьбине» Писемского.
Если в начале сценического пути Никулиной-Косицкой критика отмечала, что её отличают «грациозная простота, задушевность, жизненная сила, откровенность чувства», то впоследствии в комедиях Островского она «являлась выше всякой похвалы». Когда она читала при поступлении в училище, робея, ошибаясь в словах, преподаватель драматических классов С. П. Соловьёв не решился её остановить, — «так много чувства было в ее словах, так много в в голосе звучало чего-то хватающего за сердце, я слушал говор её, как приятную музыку» — добавляет Соловьёв. И современники отмечали, так же как и в Мочалове, силу воздействия её голоса, способного «растрогать и восторгать легким только изменением, и в этом-то голосе заключаются все таинственные силы её успеха». Если прибавить к этому, что «места, где нужно чувство, душа, страсть, выходят у нее превосходно», «она забывает себя, игра её — натура, но натура возвышенная, поэтическая», нам станет понятным, как современники ценили ее. Ее партнерша по «Грозе» Рыкалова говорила, что «Косицкая знала тайну слёз» и умела их вызывать в зрителях.
Прослужив двадцать лет, она сошла со сцены, но жить вне театра она не могла: меньше чем через год Косицкая скончалась.

Библиография

• Косицкая Л. П. «Записки» // Русская старина, 1878
• Галерея мастеров Малого театра // Москва, 1935

Ссылки