Интересные факты

О фильме

В пятницу вечером в апреле 2003 года 26-летний Арон Ральстон едет на машине в Юту, чтобы провести выходные в невероятно прекрасном и уединённом национальном парке Каньонлендс в штате Юта. Шестью днями позже он возвращается, чтобы поведать миру самую невероятную историю выживания в дикой природе — незабываемый рассказ о силе человека, противостоящего превратностям судьбы. Многие из тех, кто слышал историю о том, как Ральстон боролся за жизнь в течение мучительных 127 часов вдали от цивилизации, когда его рука была зажата недвижимым упавшим валуном, имея при себе совсем немного еды и какие-то капли воды, и освободившись только, совершив невероятной смелости поступок, задаются вопросом: Что он переживал в этот неожиданной, экстремальной ситуации между жизнью и смертью? Как он смог найти в себе силы бороться за жизнь в такой отчаянной ситуации? Сделал бы я то, что сделал он, чтобы остаться в живых?
Вот те вопросы, ответы на которые также искала команда, состоящая из режиссёра Дэнни Бойла, продюсера Кристиана Колсона и сценариста Саймона Бофоя, последней совместной работой которых был фильм «Миллионер из трущоб», красочная мелодрама, действие которой разворачивается в индийских трущобах, которая получила «Оскар» и стала кино-явлением мирового масштаба. Но Бойл также увидел в захватывающей истории Ральстона нечто большее. Он увидел возможность создать принципиально новый тип киноповествования от первого лица, такой, который бы мог заставить зрителя пережить каждую эмоционально окрашенную секунду — каждую фантазию, мечту, воспоминание, сожаление и вдохновение — по мере того, как ощущения Ральстона меняются от отчаяния до неудержимой жажды жизни, которая заставляет его сделать то, что ранее казалось невозможным.
С того момента, как он впервые открыл автобиографическую книгу Арона Ральстона «Между молотом и наковальней», Бойл точно знал, что за фильм он будет снимать на основе этой реальной истории, с максимально субъективной камерой, раскрывающей то, что происходит с главным героем, позволяющей зрителю почувствовать себя на месте Арона и увидеть ситуацию его глазами в тот момент, когда он оказывается в опаснейшей ситуации на грани жизни и смерти, так, как это невозможно сделать ни какими другими средствами.
«Я хотел сделать так, чтобы зрители перенеслись за Ароном в это ущелье, и чтобы они не могли покинуть его до тех пор, пока он сам остаётся там», — объясняет режиссёр. «Конечно же, я видел, что это незаурядная история выживания в дикой природе, но я также думаю, в этой истории есть ещё один полноценный пласт, который станет для людей неожиданным. Это не только история о том, как Арон остался жив, как бы невероятна она не была. Существует некая жизненная сила, которую открыл в себе Арон и которая во много крат превосходит его исключительную смелость как человека, и именно это мы надеялись воспроизвести на экране. Это нечто, что держит всех нас вместе, и когда Арон, оказавшись, в этом ущелье совсем один, возвращается мыслями к своей жизни в обществе, с ним происходит что-то очень важное». Бойл продолжает: «Люди часто говорят об этой истории «О, я не знаю, смог бы я это сделать». Но я думаю, все мы сделали бы что угодно ради этой жизни, которая так прекрасна и которая даёт нам силы жить дальше. Мне кажется, в течение тех шести дней в том ущелье Арон внезапно осознал всю ценность жизни. Одна из идей фильма заключается в том, что на самом деле он ни разу не оставался на самом деле один в этом ущелье. Физически конечно да, но мысленно он постоянно находился в окружении тех, кого он когда-либо знал, любил или о ком мечтал. А это очень важно, и мы хотели, чтобы фильм донёс это до зрителя».
Бойл прекрасно осознавал, что ему предстояло сделать то, что, на первый взгляд, казалось невозможным, «Мы собирались снять приключенческий фильм, в котором главный герой не может сдвинуться с места!» Как можно сохранить динамику сюжета, когда ключевой персонаж может лишь перемещаться в радиусе не более полуметра, а всё, что происходит с ним, происходит, по большей части, в его голове? «Я чувствовал, что мы сможем сделать этот фильм очень глубоким и захватывающим на визуальном и эмоциональном уровне, и он будет приковывать к себе внимание зрителей точно так же, как камень будет удерживать Арона внутри ущелья», — отвечает Бойл.
Съёмочная группа знала, что есть только один актёр, который, по их ощущениям, смог бы передать состояние попавшего в ловушку человека и те эмоции, которые не смогут оставить зрителей равнодушными. «Именно таким выдающимся актёрским талантом обладает Джеймс», — отмечает Бойл, «и это то, что нам и было нужно, потому что «127 часов» — это почти что фильм одного актёра. Но Джеймс пошёл дальше, успешно справляясь со всеми сложными задачами, как в физическом, так и в эмоциональном плане, с которыми сталкивался по ходу съёмок. В этой роли он был просто удивителен. Он так много в неё вложил, что в своём роде раскрыл нам Джеймса Франко в не меньшей степени, чем Арона Ральстона».
Что делало этот проект ещё более интересным для Бойла и Бофоя, это тот факт, что он был полной противоположностью их предыдущего проекта, «Миллионер из трущоб». Совершив такой головокружительный поворот на 180 градусов, они перешли от съёмок в «Максимальном городе», Мумбае, к съёмкам в затерянном в глуши тесном ущелье, в которое едва может протиснуться один человек.
«Было непривычно после многолюдного Мумбая, где тебя окружают миллионы людей, переместиться в принципиально иной ситуации, когда человек остается лишь наедине с самим собой», — говорит Бойл. «Это было очень неожиданно и невероятно сложно. Невозможно было бы снять два более разных фильма — и при этом, каждый по-своему, оба они рассказывают о том, как выйти победителем из, казалось бы, безнадёжной ситуации».
«127 часов» продолжает великую традицию фильмов, рассказывающих о том, как люди доходят до предела своих возможностей, оказавшись один на один с дикой природой, от «Зова предков» до «Касаясь пустоты», но «127 часов» отличается от них тем, что скорее воспевает саму жизнь, а не триумф отдельного человека. «Попав в ловушку, Арон оказался совсем один, вдали от людей, но именно благодаря этому понял, как важны были для него все те, кого он знал и любил в своей жизни. Это заставило его цепляться за жизнь со всем отчаянием, на которое он только был способен. Вот о чём этот фильм. Это точно не история одного человека, как может показаться на первый взгляд», — говорит Бойл.
И именно это привлекло к работе над фильмом компанию «Everest Entertainment», участвовавшую в финансировании проекта. «Мне очень приятно, что благодаря, отчасти, Everest такая выдающаяся история увидит свет», — говорит Лиза Мария Фальконе. «Мы постоянно ищем запоминающиеся и яркие проекты, которые находят отклик у зрителей, и «127 часа» — прекрасный тому пример».

Встречайте Арона Ральстона

Как только Дэнни Бойл открыл для себя историю Арона Ральстона, он послал своему коллеге-продюсеру Кристиану Колсону, вместе с которым они работали над фильмом «Миллионер из трущоб», копию книги Ральстона. Колсон признаётся, что книга произвела на него огромное впечатление. «Я отложил её в сторону и подумал, окей, сама история просто потрясающая, но снять по ней фильм невозможно — и именно это я сказал Дэнни», — вспоминает он. «Тогда Дэнни прислал мне написанный им сценарный план, в котором было всего шесть страниц, но на них было изложено все его видение сюжета, где использовалось много необычного параллельного монтажа и визуальных идей. Как только я это прочитал, я полностью изменил своё мнение и сказал, «Вперёд, давай сделаем это». С точки зрения повествования это было очень непростой задачей, но Дэнни нашёл способ, как сохранить в нём эмоциональный накал и напряжение, так, чтобы зрители почувствовали себя участниками происходящего».
Права на эту автобиографическую историю Ральстона на тот момент принадлежали Джону Смитсону, одному из известнейших продюсеров документальных фильмов. Колсон встретился со Смитсоном в Лондоне и там они подписали контракт на съёмку полнометражной художественной драмы по сценарному плану Бойла, при этом Смитсон остался в проекте в качестве продюсера.
Бойл сразу же начал работать над подробным сценарием, написав два проекта, прежде чем они с Колсоном решили пригласить Саймона Бофоя — вместе с которым работали над «Миллионером из трущоб» — стать одним из соавторов сценария.
Прежде всего, задачей Бойла было действительно узнать Арона Ральстона, и этот процесс начался там, где, по сути, закончилась жизнь Арона, какой он знал её до этого: в каньоне Блю Джон в Юте. Первый раз Бойл и Колсон отправились туда в июле 2009 года, и Ральстон ходил и лазил по ущельям, память о которых на всю жизнь осталась в его сердце. Для Ральстона это было важно, поскольку он хотел, чтобы создатели фильма хорошо узнали этот грубый, суровый пейзаж, который по-прежнему столь близок его сердцу, прежде чем приступать к дальнейшей работе. В начале Ральстон не вполне разделял творческий взгляд Бойла. «Эмоционально для меня это было сложно, поскольку, хоть я и знал, что мы снимаем драму, я настаивал на том, чтобы она не была снята один в один по моей истории», — признаётся он. Но, в конце концов, идея раскрыть саму суть вещей благодаря жёсткому, цепляющему за живое стилю повествования начала нравиться Ральстону, и он сам передал продюсерам свои неопубликованные дневники и рассказал о самых сокровенных переживаниях. Он говорит: «Эта история была в моей жизни, и она всегда будет центральной частью меня, но я понял, что, для того чтобы снять кино, которое позволило бы зрителям ощутить, как будто всё увиденное на экране происходит непосредственно с ними, для этого нужны потрясающе талантливые сценаристы».
Ральстон познакомился также и с Саймоном Бофоем, прогулявшись вместе со сценаристом по высокогорьям штата Колорадо. «Мы карабкались по горным склонам и разговаривали о моей жизни», — вспоминает он. «Саймон сам любит активный отдых, так что мы действительно приятно пообщались, и я думаю, он смог нащупать несколько очень важных моментов в этой истории». Ничего не тая, Ральстон также поделился с создателями фильма очень личными «видео-посланиями», которые он записал, когда находился в ущелье, надеясь оставить что-то для своих друзей и семьи в случае гибели. «Невозможно переоценить, насколько этот материал был полезен и для нас, и для Джеймса Франко», — говорит Бойл.
Ральстона такая совместная работа вдохновила не меньше. «Работать вместе с Дэнни — это было потрясающе», — говорит он. «Он такой интуитивный и творческий человек, и при этом с большим пониманием отнёсся к тому, насколько это личная история. До первой нашей встречи он уже провёл массу исследований и подготовительных работ. И я очень оценил то, что он старался ничего не упустить. На протяжении всей работы над сценарием, встреч и бесед с актёрами он обращался ко мне гораздо чаще, чем я мог бы ожидать». Ральстон предоставил создателям фильма массу информации, которая позволила им воссоздать множество поразительных физических подробностей его борьбы за выживание, начиная с того, как он спал на связанных верёвках, и до того, как собирал собственную мочу для питья. «Мы хотели правдиво передать саму суть того, что случилось с Ароном», — замечает продюсер Колсон. «Поэтому мы с детальной точностью воссоздали то снаряжение, которое было у него в рюкзаке, именно то количество воды, которое было при нём, качество лезвия его ножа, каждое его действие. Мы чувствовали, что не можем и не должны вмешиваться в эти детали».
И при том, хоть они и узнавали Арона всё лучше и лучше, Бойл чувствовал, что крайне важно будет самому прочувствовать материал. «Арон много раз рассказывал эту историю на свой манер, но я знал — чтобы снять кино, мне придётся проколоть этот пузырь и залезть внутрь его, чтобы я смог рассказать свою собственную версию», — поясняет он. «Арон молодец, потому что он на самом деле позволил нам это сделать: это история Арона, но рассказываем мы...»
Бойла привлекла одна из скрытых идей истории Ральстона, о человеке, который никогда раньше не тянулся к людям, который был индивидуалистом до такой степени, что не понимал ценности своих отношений с людьми. «Арон был идеальным образчиком — самодостаточный, независимый, изобретательный — но не идеальным человеком», — говорит Бойл. Что на самом деле тронуло Бойла, это то, что когда Ральстон на самом деле остался один, на грани жизни и смерти, он мог думать только о других людях из своей жизни — прошлой, настоящей и будущей — и то, как много это для него значило, каким сильным желанием прожить ещё один день это его наделило. «Арон воспринимал себя как одиночку, но то, что дало ему силы бороться за жизнь, была людская масса, толпа, сообщество. Для меня это стало основной идеей фильма. «Помогите» говорит Арон, когда ближе к концу фильма наконец-то встречается со своими спасителями. Да, ему нужна помощь. Нам всем нужна. Вот почему мы живём в обществе», — говорит Бойл.
Затем, наблюдая Бойла на съёмочной площадке, Ральстон обнаружил, что Бойл действительно снимает эту историю как свою собственную, в лучшем смысле этого выражения. «Он был в центре происходящего каждую секунду. После того, как я один раз увидел это, у меня закружилась голова. Это было что-то типа, ух ты, как же он увлечён этим!» То, в каком ключе Бойл собирался снять этот фильм, полностью соответствовало тому единственно возможному видению, как Ральстон мог бы представить те шесть дней на киноэкране. «Я был один, но я пытался наладить связь со своими близкими через воспоминания, фантазии и даже внетелесный опыт. Это всё больше походило на галлюцинации по мере того, как меня всё сильнее одолевала жажда, бессонница и отчаяние. Это всё просто очищало моё сознание до тех пор, пока в нём не осталось ничего, кроме эмоциональных привязанностей», — говорит Ральстон. «Дэнни действительно смог воссоздать эти ощущения на экране». Это был невероятно сюрреалистический опыт, признаётся Ральстон, увидеть, как самый непростой момент твоей жизни воспроизводит на экране Джеймс Франко и съёмочная группа — пребывание на съёмочной площадке заставило его вновь окунуться во всё то, что он видел и пережил за те шесть дней. «Было ощущение, как будто я из 2010 года смог заглянуть назад в 2003-й и увидеть, как я спасаюсь из ущелья», — говорит он.
Благодаря фильму Ральстон вновь вернулся в каньон Блю Джон в особенно памятный момент — когда исполнилось 7 лет со дня его попадания в ущелье. «То, что Арон был среди нас в столь знаменательный день, очевидно, много значило для него, и я думаю, что этот факт добавил фильму ещё больше фактуры», — говорит Колсон. Для Ральстона это было просто какой-то момент, который практически невозможно выразить словами. Он улучил минуту, чтобы тихо поблагодарить скалу, ущелье и саму жизнь со всеми её чудесами, которые он открыл для себя после того неожиданного, изменившего его жизнь дня. «Это был очень личный момент», — говорит он. «Я всё равно что умер в этом месте, но когда я выбрался отсюда, это стало для меня вторым рождением. Одна жизнь закончилась, началась другая. Для меня действительно было важно, что в этот раз мы будем снимать в каньоне Блю Джон, в ту самую неделю моего обновления. Это напомнило мне о том, как конец одновременно может стать и началом». День, когда Ральстону удалось освободиться, действительно стал для него началом новой жизни. В одной из самых мощных сцен фильма, основанной на реальных событиях, Арону видится фигура из возможного будущего: мальчик, который мог бы быть его собственным ещё не рождённым сыном. Во время съёмок это пророчество случилось как раз в тот момент, когда родился первый сын Ральстона. Теперь, имея собственную семью, Ральстон говорит, что верит — всё в его жизни вело к этому единственному решающему моменту. «Меня всегда как магнитом тянуло к ситуациям на грани жизни и смерти, и это стало кульминацией», — говорит он. «В какой-то момент, мне кажется, я должен был прийти к точке, где всё зашло бы слишком далеко, на какой-нибудь горе, реке или в ущелье. В то же время в этом был и свой положительный момент, когда всё, что я делал в своей жизни, всё, кого я знал, теперь стали для меня ресурсом, тем, за что можно ухватиться, чтобы выжить и в итоге состояться в этой жизни».
Ральстон всегда будет с трепетом относиться к тому, что с ним случилось и насколько это перевернуло всю его жизнь. Он говорит: «Это был переломный момент. Жизнь моя разделилась на то, что было до того дня в каньоне Блю Джон, и всё то, что случилось после. Я считаю, что это самое большое благословение из тех, что я когда-либо получу».

Джеймс Франко проникает в ущелье

С самого начала Дэнни Бойл знал, что к исполнителю главной роли ему придётся предъявлять особые требования, и это касалось не только его актёрского мастерства, но и физической формы, которая необходима была для роли Арона. Этот актёр должен был быть в состоянии не только справиться с задачей присутствовать практически в каждом кадре фильма и работать в тесных, физически удушающих и психически некомфортных условиях, он также должен был позволить камере проникнуть глубоко в саму природу своих переживаний. Лишённый всего, даже способности двигаться, Арон остался один на один с осознанием того, кто он такой на самом деле и кем надеялся стать.
По этой причине Бойлу требовался некто, кто по-своему прочувствовал бы характер Арона — некто, столь же увлечённый активным отдыхом и склонностью к отчаянным поступкам и одновременно — к самоанализу. Этими качествами, и необходимым актёрским мастерством, казалось, обладал Джеймс Франко, который быстро приобретает себе репутацию одного из самых оригинальных и талантливых актёров своего поколения. Среди разноплановых работ Франко — роль в фильме «Ананасовый экспресс: Сижу, курю», роль звезды кино 50-х Джеймса Дина в одноимённом телефильме, в популярном телевизионном сериале, роль любовника Харви Милка в исполнении Шона Пенна в отмеченном кинопремиями фильме «Харви Милк» и, совсем недавно, роль легендарного американского поэта-битника Аллена Гинзберга в картине «Вопль». По-своему авантюрный и разносторонний, Франко также не так давно получил степень магистра изящных искусств в Колумбийском университете и недавно был принят в докторантуру Йеля.
Ральстон сам остался доволен этим выбором. «Я был очень рад узнать, что эту роль исполнит человек с таким набором драматических ролей. Я знал по другим работам Джеймса, что он действительно любит жить тем персонажем, которого играет», — говорит он. «Я очень волновался при встрече с ним. Мы вместе смотрели снятое мной видео, которое было и моей последней волей, и завещанием, в котором, как я думал, я прощаюсь со своими друзьями и родными. Я также как будто воспроизвёл происходящее для Джеймса — какие-то положения тела, которые я принимал, оставаясь так долго в вертикальном положении, и даже показал ему, как именно я держал нож, когда отрезал себе руку». Он продолжает: «Было действительно интересно наблюдать за тем, как Джеймс наблюдал за мной, потому что я видел процесс, происходящий в его голове, когда он пытался всё это мысленно зафиксировать. В конечном же итоге именно эти неуловимые детали в игре Джеймса сделали её по настоящему восхитительной».
Франко роль заинтересовала с той самой минуты, когда он услышал о данном проекте — и оказалось, что она не похожа ни на что, что ему приходилось играть до этого. «Одна из причин, почему я захотел исполнить эту роль, заключалась в том, что она состояла из множества небольших личных моментов, таких моментов, которые происходят с каждым из нас, когда мы оказываемся совсем одни», — говорит он. «Я чувствовал, что этот персонаж в чем-то близок мне, что я могу понять и прочувствовать его. По сути своей эта история рассказывает о человеке, который противостоит собственной смерти и пытается найти способ выжить — такой момент в жизни человека, думаю, не так уж часто затрагивался в фильмах прошлых лет. Я также подумал, что это была великолепная возможность рассказать историю через едва заметные физические действия и тот монолог, который произносит Арон, записывая своё послание на видеокамеру. Это было очень непохоже на большинство ролей». Он продолжает: «Это был уникальный опыт, поскольку на протяжении большей части фильма я на самом деле не взаимодействую ни с кем из актёров. Мне нравится работать с другими актёрами, но это было непривычно и непросто. Фокус внимания был совсем другой. Как будто мне нужно было освоить актёрское мастерство, играя с окружающим меня пространством — с камнями, с ущельем, с камерой».
И хотя Франко всё же познакомился с Ральстоном и надолго ходил вместе с ним в горы, чтобы увидеть Арона в его стихии, ни он, ни Бойл не стремились воспроизвести физические качества Ральстона на экране. «Подход Дэнни заключался в том, чтобы ощутить изнутри ту невероятную ситуацию, в которой оказался Арон», — объясняет Франко. «Так что мы не хотели, чтобы это была попытка воссоздать образ реального человека, а скорее попытка действительно почувствовать то, что пережил этот человек».
Франко говорит, что Бойл очень помог ему в этой работе, держа его, иногда тревожно долго, в узком, замкнутом пространстве и в неудобном положении на протяжении всей съёмки. Он был настолько плотно зажат в макете ущелья, что приходил после дня съёмок с синяками, раздражениями и царапинами. «Для меня это были физически тяжёлые съёмки», — признаётся он. «Но роль была очень интересной, а Дэнни — удивительный режиссёр. В нём много энергии и эмоций, но он всегда добивается того, чего хочет».
Говорить прямо на видеокамеру вместо обычного кино-диалога также было для Франко не вполне привычно. «Это было почти как читать старомодный шекспировский монолог, когда ты обращаешься прямо к аудитории», — считает он. «Для кино это было очень необычно». Именное необычное видение Бойлом этого фильма поддерживало энтузиазм Франко, даже когда по ходу съёмок ему приходилось дрожать и мучатся без движения в холодном ущелье, и днём, и ночью. «Мне понравилось, что у Дэнни совершенно по-другому, чем любой другой режиссёр, подошёл к съёмкам фильма, действие которого разворачивается на фоне природы. Вместо того чтобы показывать неторопливый ритм жизни вдали от цивилизации, он наполняет её удивительной городской динамикой и атмосферой», — резюмирует Франко.
Чтобы ещё глубже вжиться в роль, Франко ходил на занятия в скалодром и похудел, чтобы быть в такой же, как у Ральстона, подтянутой, спортивной форме. Он читал книги о скалолазах и искателях приключений — и при этом познавал себя, задаваясь вопросом, смог бы он сделать то, что сделал Арон, ради того чтобы выжить. «Я думал о том, насколько ужасной была ситуация, в которой он оказался — то, что называется, между жизнью и смертью», — говорит Франко. «Мне становится нехорошо от вида крови, даже в кабинете врача, но знаете, в такой ситуации я бы себя переборол. Мне бы хотелось думать, что я бы что-то предпринял, и что я не сидел бы там просто так». Он продолжает: «Этот персонаж действительно восстает против смерти, и в какой-то степени Арону пришлось принять тот факт, что ему придётся рисковать своей жизнью ради того чтобы освободиться. И для меня в этом в немалой степени заключается суть фильма — показать, как человек превозмогает одиночество, страх, боль и как это позволяет ему проникнуть в самый глубинный смысл существования».
Создатели фильма видели, как Франко всё глубже и глубже погружается в эту личную бездну, а затем выныривает с другой стороны. «Я думаю, работа Джеймса в этом фильме не менее важна, чем работа Дэнни. Это своего рода дуэт», — поясняет Кристиан Колсон. «Франко на сто процентов вжился в роль, и продемонстрировал ни на что не похожую и потрясающую игру».
Несмотря на тот факт, что основным действующим лицом фильма является Джеймс Франко в роли Арона Ральстона, поиск подходящих актёров на роли второго плана был для создателей фильма не менее важен. «Когда у тебя всего несколько ролей второго плана, в эмоциональном плане ты ждёшь от них большего, и мы хорошо это понимали», — говорит Колсон. «Мне особенно понравилось, что Эмбер Тэмблин и Кейт Мара в роли двух девушек, которых Арон встречает в начале своего путешествия, такие смешные и естественные в этой роли. И хотя кажется, что их прогулка с Ароном заканчивается очень быстро, в воспоминаниях она приобретает настолько большое значение, потому что это самое свежее его воспоминание, в котором он встречается с реальными людьми, о встрече с людьми, общении и людьми, с кем он реально встречается с людьми, общается и чувствует всю полноту жизни». И хотя они с Кейт Мара воплощают собой радостное, весёлое затишье перед бурей, Тэмблин отмечает, что съёмки фильма были «безумно спортивными, пришлось много ходить, бегать и потеть». Но она также добавляет: «Это было самое великое событие в моей жизни — работать с выдающимся режиссёром в таком великолепном месте. Кейт и я должны были создать эту атмосферу лёгкости, веселья и непринужденности в начале фильма, которая казалась бы естественной, но при этом и достаточно запоминающейся, чтобы позже стать для Арона по-настоящему важной. Это было очень увлекательно».
В роли родителей Арона снялись Трит Уильямс и Кейт Бёртон, а роль его сестры исполнила Лиззи Каплан. На роль возлюблённой Арона — молодой женщины, которой он не признался в своих чувствах, о чём сожалеет потом, борясь за жизнь в том ущелье — создатели фильма пригласили молодую французскую актрису Клеманс Поэзи, наиболее известную по роли Флер Делакур в серии фильмов о Гарри Поттере.
«Эпизоды с родными и друзьями Арона получились очень красивыми», — говорит Колсон. «В них есть такая мечтательная грусть, которая позволяет вам на самом деле почувствовать, что Арону нужно вернуться в тот мир, к тем людям, которых он любит».

Смелый взгляд и визуальные идеи

По материалам Пресс-релиза PR Агентства «Sarafan»

Ссылки