Поиск
На сайте: 763819 статей, 327745 фото.

Новости кино: Люк Бессон – Сердце – вот единственный критерий…

Пётр Шепотинник: Традиционный вопрос членам жюри — от каких дел оторвала вас поездка на фестиваль?
Файт Хайдушка: Фестиваль еще в 90-е годы приглашал нас сюда, мы показывали наши работы, и для меня является большой честью участвовать в жюри. Мне кажется, это будет простая и приятная работа, и мы благодарны за то, что нас пригласили.

Мария Миронова: Я очень признательна за приглашение, потому что, когда существуешь в таком напряжении, не бывает возможности что-то увидеть. В этом году мне посчастливилось быть в жюри театрального фестиваля «Золотая маска» и я смотрела очень большое количество хороших спектаклей. И я сейчас рада, что будет возможность провести время в такой интересной компании, прежде всего, и, конечно, посмотреть очень хорошие фильмы

Люк Бессон: Я тоже рад быть здесь. Вообще я круглый год бездельничаю. Я думаю, удачно получилось, что в год Франции в России француз приглашен в качестве председателя жюри фестиваля. Я очень рад этому обстоятельству и польщен, тем более, что не один Клод Лелуш является поклонником русского кино. Я также очень люблю русское кино. Спасибо большое за приглашение. И я рассчитываю посмотреть много хороших фильмов.

Каталина Сааведра: Большое спасибо за приглашение, мне очень приятно. Я не могла упустить такую возможность приехать сюда. Конечно, мне пришлось отложить съемки в фильмах, но самое главное, чем я пожертвовала, это общением с моим 11-летним сыном.

Шарунас Бартас: Я тоже очень рад приглашению, а работаю постоянно.

Пётр Шепотинник: Есть такое выражение — «Не судите, и не судимы будете». Как вы относитесь к нему, оказавшись в жюри фестиваля?
Мария Миронова: Я не ощущаю эту работу как суд. Воспринимаю как то, что есть возможность смотреть фильмы, получать впечатления. Для меня участие в жюри не есть суд.

Люк Бессон: Это замечательный ответ, я полностью согласен.

Шарунас Бартас: Честно говоря, среди режиссеров не принято что-то говорить о других фильмах, а здесь, кроме как на ощущения, не на что больше полагаться.

Файт Хайдушка: Фильмы конкурса были отобраны из большого числа картин, и я думаю, это само по себе гарантирует то, что это лучшие фильмы из предложенных на суд. Кроме того, как продюсеру мне будет интересно, как они были спродюсированы, какие культуры они представляют. И, конечно, я предвкушаю общение с замечательными коллегами. Но думаю, мы уже можем поздравить эти 17 фильмов, которые были отобраны, они уже в каком-то смысле победили. Хорошо, что набралось 17 фильмов. Так что, думаю, можно их поздравить.

Люк Бессон: Давайте все-таки подождем немного.

Вопрос: Мсье Бессон, Вы не впервые присутствуете в жюри. По каким критериям Вы оцениваете картины? И вопрос Вам как режиссеру, снимавшему успешные фильмы: может ли европейское кино составить конкуренцию голливудскому в смысле кассовости, коммерческого успеха?
Люк Бессон: Сердце — вот единственный критерий. Мы все судьи. Когда мы смотрим фильм, мы так или иначе судим его. Мы идем в кино, платим пару евро за билет и после этого говорим: «Ну что, куда мы пойдем ужинать?» — или говорим друг другу: «Какой хороший фильм, я хочу пересмотреть его». Так что, когда мы находим фильм, который что-либо говорит нашему сердцу, мы становимся судьями, он нам нравится.
Интересно в этом то, что сердце является основным критерием для вынесения суждения о фильме. А сердца у всех разные, и приехали мы из разных стран, из различных культур, поэтому нам понравятся разные фильмы. И именно эта часть работы в жюри наиболее интересна, наиболее привлекательна для меня — когда мы будем обмениваться диалогами: «Как, неужели тебе это понравилось? А почему? Вот почему тебе понравилось именно это?». Выяснение таких вещей мне кажется в нашей нынешней работе самым интересным.
Второй вопрос, как я понял — будущее европейского кино за одну минуту. Мой ответ: конечно. Почему нет?

Вопрос: Мсье Бессон, не собирается ли Вы обратить взор в сторону Восточной Европы, тем более, что опыт работы с той же Миллой Йовович у Вас есть?
Люк Бессон: Что хорошего в искусстве — так то, что это единственная страна, в которой не нужна виза. Неважно, из какой вы страны, неважно, какой у вас паспорт. Там, где вы видите талант, там происходит творчество. Когда мы встречаемся с каким-то творческим человеком, мы не спрашиваем у него паспорт. Мы смотрим на то, есть ли ему, что сказать. И если есть, что сказать, то это творчество может состояться.
Например, пару недель назад в Лос-Анджелесе я встретился с другом и коллегой Файта Хайдушки — Михаэлем Ханеке, и у нас был такой замечательный разговор, такой обмен мнениями, который мне очень запомнился. И именно поэтому для меня искусство, и фестиваль в частности, — это встреча людей разных культур, и я думаю, что на этом фестивале мы встретимся, пообщаемся и обсудим хорошие фильмы, те, которые нам понравятся.
Вы наверно, как критики, любите классифицировать вещи, раскладывать их по полочкам, а мне приятнее другой процесс — наоборот, все смешивать, складывать все воедино.

Вопрос: Что вы сами любите в кино, что для вас непременно должно быть в кино, чтобы вы любили эти фильмы?
Файт Хайдушка: Я не знаю, достаточно ли хорошо говорю по-английски для того, чтобы ответить на этот вопрос, потому что это философский вопрос. Но что я хотел бы сказать — времена пропаганды в кино прошли, и каждый художник в настоящее время свободен. Он свободен в самовыражении, он может высказать то, что хочет, нет никаких пределов, никаких преград, ничто не препятствует нашему самовыражению.
Поэтому для меня так интересно погрузиться в эти 17 фильмов, в эти разные миры и попытаться разобраться, какие эмоции вызывают во мне эти картины, какие чувства я испытываю, когда их смотрю, что мне их авторы хотят сообщить.

Каталина Сааведра: Что мне нравится в кино — так это возможность забыть о происходящем в реальности, поверить в то, что киноистория правдива. И в основном этого можно добиться. Во всяком случае для себя я это чувствую только через эмоции. И неважно, какой бюджет у фильма, дорогой этот фильм или нет. Главное — эмоции.

Шарунас Бартас: Честно говоря, любой из нас сначала реагирует на то, нравится ему или нет, и объяснить это можно, даже если не нравится. То есть все выводы здесь — достаточно сложный вопрос. Проще всего наверно — нравится или нет.

Мария Миронова: Для меня это живая энергия, ты можешь ощущать ее, она здесь и сейчас. И когда тебя начинает искренне волновать то, что происходит на экране, когда вдруг через экран ты начинаешь чувствовать энергию — для меня это магия.

Вопрос: Мьсе Бессон сказал о том, что кртики все раскладывают по полочкам, но у меня такое впечатление, что в последнее время практики тоже разделяют независимое и коммерческое кино. Как Вы это прокомментируете?
Люк Бессон: Я никогда не понимал разницы между коммерческим и независимым кино. За все надо платить. Много малобюджетных фильмов было снято, которые принесли создателям большие прибыли.
Вот, приобретая машину, покупатель хочет изменить цвет, получить ее в какой-то другой комлпектации, с магнитолой, предположим. Он будет вынужден заплатить больше, а здесь разные модели продаются по одной и той же цене — цена билета неизменна.
Я плакал на кинопросмотрах, когда смотрел фильмы Михаэля Ханеке, Андрея Тарковского и фильмы Уолта Диснея. И вчера вечером тоже плакал, когда смотрел футбольный матч Франции с Мексикой. Это лучший французский фильм, который я когда-либо видел.


18 июня 2010 года, Записала Екатерина Гоголева специально для www.rudata.ru